прилагательных, глаголов и прочих частей речи. Но все состоит из частей, начиная с нашей собственной личности, которая объединяет в себе тело и ум. Далее, само определение вещей зависит от множества факторов, таких как даваемое им имя, их функции и наши о них представления.

Теория пустотности в буддизме основана на древних буддийских текстах, составленных, согласно преданию, на основе речей самого Будды, но впервые систематически она была изложена великим буддийским философом Нагарджуной (II в. н.э.). О жизни Нагарджуны известно немногое: мы знаем, что он происходил из южной Индии и был вторым по значимости после Будды распространителем буддизма в этой стране. Историки приписывают ему создание школы срединного пути буддизма махаяны, которая до сегодняшнего дня остается ведущей школой в тибетском буддизме. Его основополагающее философское сочинение Коренные строфы о срединности   до сих пор продолжают заучивать, изучать и обсуждать во время дебатов в процессе получения классического тибетского монастырского образования.

Я провел много времени в детальном изучении положений этого текста, обсуждая их со своими учителями и коллегами. В 60-е годы, во время первого десятилетия моего пребывания в изгнании в Индии, я смог глубоко и очень личным образом погрузиться в философию пустотности. В отличие от сегодняшней ситуации моя жизнь тогда была гораздо более свободной, и я был загружен относительно небольшим количеством обязанностей. Тогда я еще не начал путешествовать, теперь поезки по миру занимают значительную часть моего времени. В период этого замечательного десятилетия я имел счастье провести много часов с моими наставниками, которые оба были большими знатоками философии пустотности и мастерами в медитации на пустоте.

Я также получал учения от простого, но очень одаренного тибетского ученого по имени Ньима Гьялцен, более известного как Ген Ньима, который обладал редким даром выражать глубокие философские истины самыми простыми словами. Он был слегка лысоват и носил огромные круглые очки с затененными стеклами. У него был небольшой тик правого глаза, в результате чего он часто моргал. Но его способность к концентрации, особенно когда после ряда рассуждений он мысленно погружался в рассматриваемый вопрос, была поистине поразительной. Находясь в таком состоянии, он совершенно забывал об окружающем. А поскольку философия пустоты была специальностью Ген Ньимы, часы, проведенные с ним, были для меня необычайно полезны.