Его исток - как духовное зерно - заложен в духовно-сущностном, куда он, пройдя через вещественное, при высочайшем завершении и достигнутой живой чистоты может вернуться в вещественной форме - как осознавший себя дух.
Никакой духовно-сущностный, как бы высок и лучезарен он ни был, не в состоянии превозмочь грань, отделяющую Божественное. Эта грань и невозможность ее превозмочь наличествуют здесь так же, как в сферах и областях вещественного Творения, заложены просто в природе вещей, в разнообразности видов.
Над всем этим - как Наивысшее - стоит Сам Бог в своей Божественной Бестелесности. Несколько ниже, под ним, находится Божественно-сущностное. Оба они вечны. К Божественно-сущностному примыкает, располагаясь по нисходящей, Создание Творения, все уплотняясь в находящихся все ниже и ниже областях и сферах, пока не становится, наконец, зримой человеком грубой вещественностью.
Эфирно-вещественное в вещественном Творении и есть то, что человек называл Потусторонним. То есть - Потусторонним в отношении его земной грубо-вещественной способности узреть. И то, и другое относится к Созданию Творца. Они невечны в своей форме и подвержены, напротив, изменению в целях обновления и освежения.
И вот в наивысшем исходном пункте вечно-духовно-сущностного находится Хрустальный Дворец, духовно-зримый и доступный - но лишь такому же духовно-сущностному виду. Этот Хрустальный Дворец заключает в себе некое пространство, находящееся на внешней грани с Божественным, то есть пространство, еще более эфирное, чем все иное духовно-сущностное. В этом пространстве, как залог вечной Божественной Благодати, Символ Его Чистейшей Божественной Любви и Исток Его Божественной Силы, находится Святой Грааль.
Это Чаша, в которой непрестанно, не переливаясь, бурлит и клокочет подобное красной крови. Чаша эта омывается Лучами Светлейшего Света; и только чистейшим из духовно-сущностных дано заглянуть в этот Свет. Таковыми являются Стражи Святого Грааля! Когда в поэтических сказаниях повествуется о том, что только чистейшим из людей предназначено стать стражами Грааля, это и является тем моментом, который талантливый поэт слишком приземлил, ибо иначе он и не мог это выразить.
Никакой человеческий дух не может ступить в эту священную обитель. Даже в совершеннейшей своей духовной сущности, пройдя уже через вещественное, он - по возвращении своем - не является еще достаточно эфирным для того, чтобы переступить этот порог,