интеллекта. Он либо видит в религии просто массу суеверий, мистический вздор, мешанину из невежественных варварских пережитков (таков был дух крайнего рационалиста, теперь, к счастью, если еще не исчезнувший окончательно, то уже значительно ослабленный и почти умирающий), либо он покровительствует религии, стремится объяснить ее происхождение и избавиться от нее, прибегая к рациональным объяснениям; либо же старается мягко или резко отвергнуть или исправить ее суеверия, несуразности, нелепости, очистить ее и превратить в абстрактное ничто или убедить ее очиститься собственными силами с позиций логического интеллекта; либо он оставляет за ней право на существование, сохраняет ее, возможно, для наставления невежественных, признает ее важность как фактора, влияющего на формирование морали, и ее полезность Государству для поддержания порядка среди низших слоев населения, возможно даже, пытается изобрести эту странную химеру — рациональную религию.
В положительных своих моментах первая позиция интеллектуального разума сыграла значительную роль в истории человеческой мысли, даже по-своему принесла значительную пользу человеческому прогрессу (ниже нам придется кратко указать, каким образом и почему) и, в конце концов, даже самой религии; но присущие ей нетерпимые отрицания ложны и самонадеянны — и сегодня это стало очевидно для человеческого ума. Здесь ошибка разума подобна ошибке иностранца, которому все в чужеземной стране кажется нелепым и примитивным, поскольку это расходится с его собственным образом действия и мышления, не подходит под его мерку и не отвечает его критериям. Так крайний рационалист задается вопросом, способен ли религиозный дух отвечать требованиям материального ума, удовлетворять его критериям и даже давать физическое подтверждение своим истинам — хотя сама религия по сути своей есть открытие нематериального Духа, игра супрафизического сознания. И так же он пытается судить о религии по своему впечатлению о внешней ее стороне — как невежественный и неугомонный иностранец пытается судить о культуре страны по платью и внешнему укладу жизни ее обитателей и некоторым наиболее заметным особенностям принятой манеры поведения. То обстоятельство, что он заблуждается вместе с некоторыми так называемыми верующими, может служить ему извинением, но никак не оправданием его невежества. Более умеренная позиция рационального ума тоже сыграла свою роль в истории человеческой мысли. Здесь его старания объяснить религию
