заключаются в том, чтобы быть, утверждать свое существование, расти, расширяться, обладать и наслаждаться; присущие ей признаки — это развитие существа, наслаждение и сила. Здесь сама жизнь есть Существо, которое трудится в Материи, чтобы выразить себя как сознательную силу; человеческая жизнь есть человек, который работает, стремясь запечатлеть себя в материальном мире со всей возможной мощью, напряженностью и размахом. В первую очередь он должен настойчиво стремиться к тому, чтобы жить и обеспечить для себя место в мире — для себя и рода человеческого; во-вторых, заняв свое место в мире, он должен овладевать, производить и наслаждаться все больше и больше; и, наконец, охватить своим влиянием всю земную жизнь и подчинить ее своей власти; в этом заключается и должна заключаться его главная практическая задача. Именно это пытались выразить дарвинисты в своей идее борьбы за существование. Но борьба ведется не просто за то, чтобы выжить и жить, но за то, чтобы расти в силе, наслаждаться и обладать; закон этой борьбы подразумевает и использует не только принцип и инстинкт эгоизма, но и сопутствующий принцип и инстинкт объединения. Человеческой жизнью движут два равно мощных импульса: один — индивидуалистического самоутверждения, другой — коллективного самоутверждения; их действие проявляется в виде борьбы, но также в виде взаимной помощи и объединенных усилий. Жизнь использует две различные, но в конце концов сливающиеся в одну формы деятельности, два мотива, которые кажутся противоположными, но на самом деле всегда сосуществуют, а именно соревновательное усилие и кооперативное усилие. Именно этот динамизм жизни предопределил всю структуру человеческого общества, а долговечность, энергия и развитие всех обществ зависят от продолжительности и мощи, с которой действует такой динамизм. Когда эта жизненная энергия в обществе иссякает и эти движущие силы утрачивают свою мощь, тогда все начинает ослабевать, закосневать и в конце концов двигаться к распаду.

Современная европейская идея общества основана на признании главной и господствующей роли этого витального динамизма в формировании и поддержании общества; ибо европеец — с тех пор, как германский ум и характер подчинил своему влиянию Западную Европу, — был в основе своей практическим, динамическим и деятельным человеком, витальным по самой сути своего мышления и своей природы. Все остальное было прекрасным цветком его жизни и культуры; это же было корнем и стволом его существования;