В этой книге мы укажем на новые возможности врачебного знания и врачебного мастерства. Правильно оценить изложенное здесь можно лишь поднявшись до тех точек зрения, из которых эти медицинские воззрения возникли.
При этом речь идет не об оппозиции к современной медицине, работающей с помощью признанных ею научных методов. Мы полностью признаем принципы этой медицины. И мы считаем, что применять изложенное нами во врачебном искусстве должен только тот, кто способен быть полноценным врачом в соответствии с этими принципами.
Однако, к тому, что можно узнать о человеке с помощью ныне признанных научных методов, мы прибавляем дальнейшие познания, обретенные с помощью других методов. Поэтому — исходя из этой более обширной области познания мира и человека — мы считаем необходимым трудиться также и ради развития врачебного искусства.
В принципе, сегодняшней медицине нечего возразить против того, что мы здесь излагаем, поскольку мы, со своей стороны, эту медицину никоим образом не отвергаем. И лишь тот станет заранее оспаривать попытку, предпринятую нами в этой работе, кто требует не только безоговорочного согласия с его собственным знанием, но притязает к тому же и на невозможность изложения каких-либо новых знаний, превосходящих его собственные.
Расширение познания мира и человека мы видим в антропософии, основанной Рудольфом Штейнером.
К знаниям о физическом человеке, которые могут быть получены с помощью одних только современных естественнонаучных методов, антропософия прибавляет знания о духовном человеке. Но она переходит к духовному не путем простого размышления над знаниями о физическом. Ибо на таком пути оказываешься лишь перед более или менее продуманными гипотезами, и никто не способен доказать, соответствуют ли им какая-либо действительность.
Антропософия же, прежде всякого высказывания о духовном, сначала вырабатывает методы, которые дают ей право делать такие высказывания. Чтобы получить некоторое представление об этих методах, необходимо учесть следующее: все результаты ныне признанной естественной науки получены, в принципе, исходя из впечатлений внешних органов чувств человека. Ибо, если в эксперименте или научном наблюдении человек и расширяет возможности внешнего восприятия с помощью какого-либо инструмента или прибора, — это не прибавляет ничего существенно нового к познанию того мира, в котором он живет посредством этих своих внешних органов чувств.
Но и мышление, пока его используют для исследования
