Совесть
На разных этапах духовного развития совесть играет различную роль. Если человек живет, не зная, что это такое, считая себя (объективно) очень хорошим или не задумываясь вообще на подобные темы, то всякое проявление совести у него следует приветствовать; ибо это значит, что его спящая душа во сне шевелится: вдруг да проснется?
На следующей ступени духовного развития совесть звучит в человеке регулярно. Он считает это в порядке вещей и рассматривает мучения совести как искупление грехов. При этом он ошибается вдвойне. Во-первых, никакое искупление "греха" невозможно, он навеки остается пятном в истории мира. А во-вторых, его интерпретация уколов совести неправильна. Они показывают человеку, что его сознательное внимание не успевает за расширением сознания сердца, и значит, надо менять принципы своего поведения так, чтобы аналогичные поступки в дальнейшем стали просто невозможны. Для этого необходимо смотреть на себя своим чистым сознанием (как бы со стороны), которое никогда не осуждает и не хвалит, не обвиняет и не оправдывает, но пытается просто воспринять и понять. А всевозможные терзания себя производятся не высшим, а низшим "я" с целью извлечения максимального удовольствия из имеющейся ситуации, которая называется "унижение паче гордости" и есть не что иное, как одна из форм гордыни эго. ("Сколь же я хорош и сознателен, если сам себя порицаю и мучаю!") Кроме того, в сознании человека мучения совести как бы заменяют необходимую работу над собой.
Таким образом, следует отличать уколы совести от последующих ее мучений. Уколы информативны, мучения же направлены на эго и являются разновидностями самопотакания и самолюбования.
На следующем уровне человек осознает, что жить надо так, чтобы совесть его не мучила. Это осознание ведет к тому, что он начинает больше включаться в окружающие ситуации, предвидеть последствия своих поступков и, действительно, совесть в обычном понимании тревожит его мало (хотя он и не приглушает ее голоса!). Она трансформируется в эстетическое чувство, которое начинает включать моральный аспект. Его расширившееся сознание сердца начинает лично воспринимать несовершенство человеческих отношений и человеческой натуры; так иногда зрителю бывает стыдно на концерте плохой самодеятельности.
Далее, по мере того, как контроль за центром принятия решений переходит от низшего "я" к высшему, и сознание сердца, расширяясь, охватывает весь мир, совесть как ограничитель проявлений свободы воли постепенно исчезает.
Ответственность и долг
Ответственность за свои поступки есть первичное ощущение человека, данное ему Богом вместе со свободой воли и эстетическим чувством. В зависимости от уровня сознания, ответственность перед Богом может интерпретироваться как ответственность перед близкими, группой, этносом, человечеством, природой, планетой, собой (то есть своим высшим "я") или Богом. Чем выше духовный уровень человека, тем выше его чувство ответственности, но человек никогда не в силах снять ее с себя; Понтий Пилат напрасно умывал руки.
Трагическая ситуация возникает в том случае, когда человек растет (или оказывается) среди духовно более низкого окружения. В этом случае ответственность, объективно лежащая на нем, существенно выше, чем на окружающих. Он это чувствует, но не понимает, в чем дело. Почему-то жизнь его все время бьет, окружающие к нему явно несправедливы и все время требуют от него больше, чем от остальных. Он старательно и, казалось бы, безупречно выполняет свой долг, то есть жесткую систему обязанностей, сформированных обществом и рассчитанных на соответствующий духовный уровень, но, тем не менее, не может вписаться в окружающую его реальность. Возникает конфликт.
Другой, внутренний, вариант конфликта возникает в том случае, когда человек подменяет внутреннюю ответственность за свою жизнь внешним (то есть разработанным обществом) долгом, но, чувствуя его недостаточность для себя, усугубляет его в крайней степени. Тогда человек выбивается из сил, выполняя то, чего он (по своей карме) делать не должен, что он уже изжил; при этом он духовно стоит на месте, портит себе карму и, не понимая в чем дело, приходит в отчаяние (см. гл. 5, "Искушение семейной жизни"). А дело все в том, что на низком (относительно общества) духовном уровне человек нередко может себе позволить руководствоваться внешним долгом: последний более или менее соответствует внутреннему долгу. Но по мере духовного роста внутренний долг меняется и начинает расходиться с внешним. Это чрезвычайно смущает человека долга, которому кажется, что в нем говорит эгоизм. Однако на высоком духовном уровне голос высшего "я" намного сильнее, чем голос эго и, кроме того, если такой человек не слушает своего высшего "я", то нарушение указаний последнего ведет к гораздо большим субъективным неприятностям, чем неисполнение желаний эго. Человеку внешнего долга наиболее трудны, таким образом, ситуации, когда высшее и низшее "я" вместе противоречат его пониманию долга. Он скорее согласится страдать (с сильным элементом мазохизма), но поступит в соответствии со своим ложно понятым долгом.
С повышением духовного уровня долг как некоторая жесткая система обязанностей постепенно исчезает; остается (и возрастает) лишь общая ответственность за поведение в каждой конкретной ситуации.
