не должен допускать он никакого исключения для них, как бы натураль­ны, правильны и благовидны они не казались, не допускать никаких внутренних или внешних оправданий. Он должен отделить себя от беспокоящей части и посредством Буддхи учить и отвергать претензии души желаний или сердца эмоций, если они что-то требуют и волну­ются. Если, с другой стороны, воля и рассудок сами виноваты, тогда беспокойства осложняются и труднее командовать, поскольку, когда главная помощь и инструмент садхака становится сообщником отвра­щения от Всевышней Воли, старые грехи низших членов пользуются этим преимуществом, чтобы поднять свои приниженные главы.

Поэтому должно быть постоянное настаивание на одной глав­ной идее - самоотдаче Хозяину нашего существа, Богу внутри нас и в мире - верховному САМО, Вселенскому Духу. Буддхи, пребывающее всегда в этой властвующей идее, должно расхолаживать все свои соб­ственные маленькие настойчивые утверждения, требования, предпоч­тения и учить все существо, что Эго, выставляет ли оно свои требования через рассудок, персональную волю, сердце или душу желаний в Пране, не имеет никакой обоснованной претензии и все печали, отвраще­ния, нетерпения, волнения - суть насилия против Господина сущест­ва. Эта полная самоотдача должна быть главной опорой садхака, т. к. это единственный способ действия, - если не считать полной непод­вижности и безразличия ко всему, чего следует избегать, - путем которого абсолютная тишина и мир могут прийти.

Упорство трудностей, длительность времени, нужного для это­го очищения и совершенства, не должно стать доводом для расхолажи­вания и нетерпения. Трудности приходят потому, что есть еще что-то в натуре, что отвечает им, и возвращение трудностей является возмож­ностью, чтобы выявить присутствие дефекта, показать садхаку ошиб­ку, пробудить его к бдительности и осуществлению более освещенного и настоятельного действия воли, чтобы избавиться от этого. Когда волнение слишком сильно, чтобы не быть допущенным, ему можно разрешить пройти, но нужно отбить охоту его возвращения путем большей бдительности и настойчивости спиритуализированного Буддха. Таким образом упорствуя, вы обнаружите, что эти вещи теряют : вою силу все более и более, становятся более и более внешними и короткими в своем возвращении до тех пор, пока финально тишина не превращается в нерушимый закон существа. Это правило остается, пока умственное Буддхи является главным инструментом, но когда сверх-разумный